Дизайнер Дима Логинов — о российских производителях, фейках и трендах
Дима Логинов — дизайнер, хорошо известный не только в России, но и за ее пределами. Мы поговорили с ним о состоянии дел в дизайн-индустрии.
Дима Логинов не любит, когда его называют Дмитрием. «Так удобнее — и для меня, и для иностранцев, с которыми я сотрудничаю», — признается он. Логинов — пожалуй, единственный российский предметный дизайнер, по-настоящему признанный и востребованный западной дизайн-индустрией. В его послужном списке — сотрудничество с VitrA, Studio Italia Design, Axolight, Preciosa и множество международных наград. Мы поговорили с ним о фейках и бестселлерах, идеальном пространстве и коллекционном дизайне.
— Куда, на ваш взгляд, сегодня движется предметный дизайн — в России и в мире?
— Я с интересом наблюдаю за Россией, потому что мне до конца непонятно, что и как здесь устроено, в отличие от Запада. Там циклы спада и подъема в отрасли были сильно привязаны к кризисам. Это делает работу более предсказуемой. Три года, с 2009-го по 2011-й, были очень тяжелыми: я помню, как ехал по промышленным районам пригорода Венеции и видел заколоченные досками фабрики. Очень депрессивная картина, сейчас такого уже практически нет. В России, помимо кризисов, важно учитывать, что сама индустрия молодая: 20 лет — это ничто. Производить что-то действительно относящееся к дизайнерской мебели и свету начали буквально пару лет назад. Еще рано рассуждать о стандартах, налаженных процессах. Я, например, понимаю, что не могу говорить с российскими фабриками так же, как с западными: это совсем другой разговор.
— То есть большинство компаний в России можно смело назвать стартапами?
— Да. И многие со временем отсеются. Кроме того, в России есть много компаний, которые выпускают фейки или просто берут каталоги итальянских и немецких фабрик и делают копии. Им необходимо это пережить, им должно надоесть это делать, потому что все равно люди, которые занимаются бизнесом, амбициозные. Рано или поздно они захотят создавать что-то свое, чтобы передать бизнес своим детям.
— И это никак не преследуется законодательством?
— Есть судебные прецеденты, но по большому счету дело еще и в специфике российского покупателя. Он скорее потратит деньги на хорошую одежду, чем на мебель. Сумка может быть классной, а дома будет висеть ковер на стене, потому что наш дом никто не видит. Это, кстати, хорошо заметно на примере инстаграма (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена): большинство модных блогеров никогда не показывают свое жилье. Почему? Думаю, им стыдно.
— Есть направление, в котором отечественные производители достигли неплохих результатов?
— Не могу сказать, что нас пока что-то выделяет. Вот, к примеру, если говорить о бьюти-сфере и направлении натуральной косметики, то там развитие идет куда более высокими темпами, чем в дизайне. Возьмите Natura Siberica. Вы можете относиться к бренду по-разному, но их косметика заполонила все супермаркеты Европы. В мебельной сфере такого нет, индустрия развивается с другой скоростью.
— Когда вы придумываете коллекции, вы прогнозируете, что сработает, а что нет? Как это понять?
— Боюсь, что никак. Я, к примеру, очень скептически относился к прогнозам итальянцев относительно моих коллекций. А оказалось, коммерческое чутье у них развито куда лучше моего. Я обращаю внимание на продажи, но только на свои. В то время как они смотрят глобально, видят всю картину в целом, потому что производят не только мою мебель, но и предметы других дизайнеров.
— У вас есть бестселлеры?
— Их было несколько в разные годы. Например, светильник Nostalgia, который успешно продается по всему миру. В отличие от итальянцев, я не очень верил в этот проект. А он в итоге кормит меня до сих пор.
— В последнее время часто говорят о коллекционном дизайне. С чем это связано?