Маятник Фуке
5 сентября 1661 года лейтенантом королевских мушкетёров д’Артаньяном был арестован бывший суперинтендант финансов Николя Фуке. Мушкетёр отвёз его в Венсенский замок, а оттуда — в Бастилию. «За что?» — спросите вы.
Способный юноша
В начале взрослой жизни Николя Фуке, одного из сыновей многодетного советника парламента Бретани (члена окружного суда в современной терминологии), был зал судебных заседаний. Он регулярно ходил с отцом к нему на службу и в возрасте 13 лет впервые выступил как частный поверенный. А пять лет спустя получил юридическое образование в Парижском университете и был допущен в адвокатское сословие.
Скорее всего, из него получился бы отменный адвокат: цепкий, знающий, напористый. Но юношу манила иная карьера, по финансовой части. Он стал интендантом в Дофине, исторической области на юго-востоке Франции. Интенданты занимались на местах контролем за взиманием налогов и курировали важные для королевского двора проекты — например, дорожное строительство. Вероятно, уже тогда Фуке встал на скользкий путь наполнения собственных карманов за государственный счет: налоги и дороги и сегодня остаются едва ли не главными коррупционными областями даже при наличии вроде бы строгого контроля, а уж тогда, во Франции XVII века!..
Под знаменем Мазарини
В смутные годы Фронды мы видим молодого — «слегка за тридцать» — человека уже в Париже, но по-прежнему «при финансах». В споре Парижского парламента и некоторых представителей высшей аристократии («фронда принцев») с регентшей Анной Австрийской и её первым министром Мазарини он встанет на сторону последнего и не раз окажет пронырливому итальянцу важные услуги. При этом, как и положено, не будет забывать о себе любимом. В 1650 году, весьма успешном для Мазарини, Фуке прикупил должность главного прокурора при Парижском парламенте. Она давала ему, помимо прочего, относительную неприкосновенность: теперь его мог арестовывать и судить только сам парламент.
В начале Нового времени некоторые должности во Франции продавались совершенно официально. Сделка оформлялась как ссуда королю, проценты по которой выплачивались обладателю должности в виде жалованья. Эта система работала не только на наполнение казны, но и на обеспечение лояльности короне: ведь в случае чего вложенной суммы можно было лишиться, а кому охота?
Дальнейшие события показали, что Фуке с покровителем не ошибся: Мазарини одолел Фронду, Париж был усмирён. На верного слугу излился золотой дождь: он стал министром, членом Государственного совета, директором Компании островов Америки (доходы от колоний Гваделупа, Мартиника и Санто-Доминго, лакомый кусок — табак и сахарный тростник) и, наконец, вершина карьеры — 8 февраля 1653 года Фуке становится суперинтендантом финансов. Теперь распределение королевского бюджета было в его руках. Первые годы, правда, был ещё один суперинтендант, Абель Сервьен, но он не очень мешал: сам был вороват, да и часто отвлекался на дипломатические дела, к тому же через шесть лет умер.