Из имамов в российские дворяне

После капитуляции в ауле Гуниб Шамиля ждал почётный плен в России. Царское правительство исполняло почти все просьбы своего бывшего врага и разрешило ему под конец жизни отправиться в хадж.

Михаил Карчик

Избирательное отношение к бунтовщикам. Забота Александра II о человеке, который десятилетиями был злейшим врагом империи в Кавказской войне, не очень понятна. Особенно если знать, каким жестоким репрессиям подверглись лидеры и участники восстания в Польше 1863–1864 годов. Не менее сурово расправились и с Аликбеком-Хаджи Алдамовым, возглавившим восстание на Кавказе в 1877 году. Последователь Шамиля пытался восстановить имамат, но, потерпев ряд поражений, сдался. Его не простили, а осудили и казнили.

Пленный Шамиль рассчитывал, что его сразу же отпустят в Мекку, но он был отправлен внутрь России. Спор, было ли это обманом, продолжается до сих пор. Предложение о выезде из России после капитуляции сделал Шамилю генерал Александр Барятинский, когда штурм Гуниба ещё не начался. Имам сдался только после того, как большинство защитников пало в бою. Всё это изменило условия капитуляции. Шамиля с сыном Гази-Мухаммадом и несколькими приближёнными повезли к царю, а остальная семья должна была воссоединиться с ним позже.

Из всех противников русского самодержавия, попавших в плен к правительственным силам, Шамиля ждало самое почётное и щедрое обхождение. Бывший имам долго не верил, что победители оставят его в живых или не отправят в далёкую ссылку. В пути он периодически поглядывал на компас и тревожился, если дорога сворачивала на северо-восток — в Сибирь. Но стрелка чаще показывала на северо-запад.