Инсигнии Октавиана Августа
Убийство Юлия Цезаря в 44 году до н. э. поставило в центр римской политической жизни его приёмного сына — Гая Октавия. Этот невзрачный поначалу молодой человек возмужал в огне гражданской войны и сделался единоличным правителем огромной страны, собрав целую коллекцию титулов и должностей, сопровождаемых соответствующими инсигниями — символами власти и почёта.
В день смерти нашего героя, 19 августа 14 года н. э., его титулование выглядело так:
Бюст I века до н. э.
IMPERATOR•CAESAR•DIVI•FILIV S•AVGVSTVS, PONTIFEX•MAXIMVS, TRIBVNICIAE•POTESTATE•XXXVII, IMPERATOR•XXI, CONSVL•XIII, PATER•PATRIAE.
Император Цезарь, Сын Бога, Август, Верховный Понтифик, наделённый властью трибуна 37 раз, 21 раз — императорской, 13 раз — консульской, Отец Отечества.
Внушительная и невиданная доселе коллекция республиканских должностей и званий. Именно республиканских, потому что, оглядываясь на хитроумную комбинацию, разыгранную Августом за полвека активной политической жизни, мы можем прийти к выводу, что, создавая, по сути, наследственную монархию, он каждым своим ходом внешне укреплял республику и тщательно избегал ошибок, совершённых его порывистыми предшественниками и оппонентами. Плюс к тому даже в конце правления все эти многократно занимаемые посты не были синекурой, а привязанные к ним знаки — дешёвыми побрякушками. А теперь последим за процессом накопления этих торжественных слов и внушительных чисел.
Об убийстве названного отца Гай Октавий Фурин узнаёт вдали от Рима, на Балканах, где по поручению Цезаря планирует военную операцию. Не исключено, что заговорщики могут перейти к «зачистке семьи». Тем не менее Октавий решает вернуться в Италию. Но осторожно, без войск. По дороге ему сообщают о завещании, и он, встретив верные Цезарю легионы, соглашается стать наследником диктатора. Скромно, почтительно и как бы по необходимости молодой человек меняет имя на Гай Юлий Цезарь Октавиан. Формальность? Да, но это сигнал римскому народу и сенату, что есть на свете законопослушный представитель великого рода. Наследство его не в том, чтобы попирать республиканские ценности, а в том, чтобы их утверждать. Пусть убийцы Цезаря, Кассий и Брут, нахмурив лоб и собирая полномочия, борются с тенью диктатуры. Пусть цезарианцы, такие как многоопытный Цицерон или бесстрашный Антоний, думают, что могут играть или распоряжаться сопливым цезарёнком. Пусть! Так даже легче. Октавиан в это время сам распоряжается, только не людьми и должностями, а деньгами и знамениями.
отчеканенный
при Октавиане,
с изображением