Что, если бы тебе пришлось думать об аборте?
Мы надеемся, что для тебя это риторический вопрос. Но для трех наших героинь он перестал быть таким. Они провели несколько бессонных ночей и все-таки приняли решение. Каждая – свое.
Таких, как наши героини, не так уж мало: по данным ВЦИОМ, аборт делала одна из 10 женщин в России. Но это и не так много, потому что число абортов в нашей стране вот уже 20 лет подряд снижается и сократилось с 4 миллионов в 1990 году до 740 тысяч в 2015-м. Странно, что мы до сих пор обсуждаем возможность их запрета. В этой мере нет смысла: как показывает исторический опыт СССР и нацистской Германии, а также статистика Польши, Румынии и Ирландии, где аборт все еще запрещен, прямой связи между этой мерой и ростом рождаемости нет. Как нет и готового ответа на вопрос “Делать ли этот шаг?”. Каждая женщина ищет его сама.
Елена (38): Он бы уже учился в институте
С Пашей мы начали встречаться на первом курсе, и когда я узнала, что беременна, не испугалась. В общежитии лояльно относились к молодым семьям, преподаватели шли матерям навстречу, да и в отце ребенка сомнений не было – нас связывали теплые отношения. Помню, мы по любимому скверу возвращались с учебы, и я как будто между делом сообщила: “Паш, я беременна”.
Он замер, посмотрел на меня растерянным взглядом и смог произнести только одну фразу: “Сколько стоит аборт?” У меня подкосились ноги, голова закружилась. Я не верила своим ушам. “Понимаешь, сейчас неподходящее время, - обнял меня Паша. - Нужно сосредоточиться на учебе, карьере. Не бойся, моя знакомая прерывала беременность, ничего страшного в этом нет. Детей мы с тобой всегда успеем завести”. Я ничего не ответила, была в оцепенении. У дверей общежития Паша поцеловал меня на прощание: “Завтра отвезу тебя в больницу”.
Я на ватных ногах поднялась в комнату, легла на кровать и завернулась с головой в одеяло. Советоваться было не с кем. Подруги меня бы осудили, с мамой мы почти не общались. Я решила: “Оставлю. Смогу воспитать сама”.
Утром в дверь настойчиво постучали. Паша.
– Ты готова?
– Можешь отказаться от отцовства и бросить меня прямо сейчас, но я никуда не поеду.
Наверное, он уловил неуверенность в моем голосе: “Ты не имеешь права принимать решение одна, это и мой ребенок тоже. Собирайся!”
В очереди такие же девчонки, как и я. Одна пришла по настоянию мужа. Другая – под натиском строгой мамы, которая боялась позора. “Леонова!” Моя фамилия. Прохожу, ложусь на кушетку, спрашиваю: “Будет больно?” Анестезиолог смотрит на меня безразличным взглядом и вводит наркоз. Механически командует: “Раздвинь ноги. Аппарат. Голову вниз!”
По телу волной проходит слабость, я словно со стороны вижу процедурную, врачей, себя. Кажется, слышу детский плач. “Малыш, не бойся, все хорошо. Мы сейчас уйдем!”
Открываю глаза. На животе лед. Тянущая боль сковала нижнюю часть тела, из моих глаз катятся слезы. Ребенка больше нет.
Я не спала всю ночь, задыхаясь от рыданий и ненависти. А утром Паша появился на пороге со словами “Извини, я был испуган. Я тебя люблю и хочу от тебя детей. Давай поженимся!” Но единственное, чего хотела я, чтобы этот человек навсегда исчез из моей жизни.
После этого я 10 лет не подпускала близко мужчин, крутила легкие, ни к чему не обязывающие романы. В 30 встретила будущего мужа.
Сейчас мы воспитываем двойняшек и сына, ждем пополнение, но я все равно часто думаю о том, нерожденном, ребенке. Наверное, он бы уже учился в институте и был хорошим примером для наших детей.
Ольга (28): Я бы не смогла его видеть
Это была обычная домашняя вечеринка в компании друзей и знакомых. Я собралась уходить, и один из парней вызвался меня проводить – он приехал на машине. По дороге мы беседовали об общих приятелях и уже почти добрались до дома, но, не доезжая квартала, он остановил автомобиль, чтобы сходить в туалет у гаражей. Водитель вернулся, мы продолжили разговор. Я увлеченно что-то рассказывала, когда он вдруг притянул меня к себе, пытаясь поцеловать. Я отвернулась. Тогда мужчина схватил меня за подбородок и грубо повернул мое лицо к своему. В его глазах светился злобный азарт: “Только попробуй сопротивляться!”