Андре Леон Телли и его книга «Мои шифоновые окопы»
Он никогда не был военнообязанным. Нигде никогда не служил. Тем не менее в заголовок своей последней книги он вынесет военное слово «окопы». На войне как на войне. Знаменитый журналист, легендарный гуру моды Андре Леон Телли (1948–2022) был последним воином красоты, с чьим уходом завершилась огромная эпоха в истории глянца. О его книге, выходящей на русском языке в издательстве ОДРИ, размышляет Сергей Николаевич.
Какую грустную книгу написал Андре Леон Телли! Впрочем, какой она еще могла быть? Пожилой, очень больной человек, смертельно обиженный на издательский дом Conde Nast и свою работодательницу, главного редактора американского Vogue Анну Винтур, сочиняет прощальный опус. Через полгода после выхода книги он умер. Кажется, даже роялти от продажи «Моих шифоновых окопов» не успел потратить. Кроме того, его личные обстоятельства в последний год были осложнены еще и тяжбой с домовладельцами, которые собирались выставить на продажу дом, где он прожил последние 20 лет.
Финальные главы в его жизни похожи на четвертый акт «Вишневого сада» или «Дяди Вани». Крушение всего, что было дорого и мило, что составляло смысл и содержание жизни. «О, мой милый, мой нежный, прекрасный сад! Моя жизнь, моя молодость, счастье мое, прощай!» — «Эх ты… недотепа!» — «Мы отдохнем! Мы услышим ангелов, мы увидим все небо в алмазах…»
«Окопы» Андре об этом. О прощании с миражом, которому он честно служил почти 50 лет. Последний взмах руки уже с другого берега, где царит вечная мерзлота старости, одиночества, запустения. Пытаясь понять и разобраться, в чем причина, почему под конец он оказался там, где оказался, он несколько раз повторит одну и ту же фразу: «Я стал слишком старым и толстым». Якобы на это ему намекали давно. Он пытался худеть, садился на бессмысленные диеты, даже лег на операционный стол. Ничего не помогло. С годами он все больше набирал вес, становясь при своем почти двухметровом росте похожим на какой-то огромный массивный памятник, величественно возвышающийся над всей гламурной массовкой. Андре был слишком большим и для своей колонки в Vogue, и для первого ряда модных дефиле, где он едва мог разместиться на двух стульях, и для нынешней модной журналистики инстаграма (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) или тиктока. Его знания о моде тянули на многотомное собрание сочинений, а его записная книжка хранила больше информации и адресов, чем все серверы глянца какой-нибудь восточноевропейской страны.